происходящее не было спонтанным решением.
с момента знакомства и ещё около года после того я продолжал присматриваться к этому малкавиану. не то, чтобы у меня не было выбора, но.. если вдруг появилась возможность как-либо укрепить свои позиции и, что важнее, позиции своего клана — это нельзя упускать.
единственным возможным своим союзником сейчас я видел максвелла.
он был неглуп и осторожен. силён достаточно для того, чтобы взять равную долю моего плана в работу.
и столько же отстранён от городских мелких интриг, что меня в нём привлекало.
увы, мне было немного о нём известно (по крайней мере, пока), однако этого и моих личных предчувствий хватало, чтобы решиться прийти сюда и постучать в его дверь.
в конце концов, я был настроен решительно.
этот союз мог стать достаточно выгодным для нас обоих.
убежище выглядело внушительно.
всё, что я видел, цеплялось в памяти, как репей. и я не мог сказать, что мне не нравилось. может быть, в чем-то интерьер здесь даже напоминал мне о молодости, к тому же, каждая, даже мельчайшая, из деталей выглядела достаточно.. красноречиво. а меня привлекали все «говорящие» вещи. правда, я не удивился бы, если бы вдруг какой-то из окружающих меня предметов правда бы заговорил и.. ещё.. нет. нет. наверное, всё-таки это влияние малкавианского места.
мне стоило сохранять себя в руках сейчас, быть осторожнее и контролировать свои мысли.
в конце концов, я ещё не был уверен, что всё получится.
и мне не до конца было известно, насколько глубокой окажется эта кроличья нора.
-приветствую, – с того момента, как меня выбрали примогеном, я стал гораздо легче коммуницировать со своими сородичами. впрочем, я до сих пор иногда волновался. в самом начале. и, иногда, в самом конце. но чаще всё же в начале. как, например, сейчас, — как мы и договаривались, я зашёл «в гости», — благо, естественное выражение лица моего часто скрывало и страх, и стеснение. только теперь я говорил с гораздо более зрячим, чем остальные.
это и было, с одной стороны, проблемой. а с другой, её решением.
я понимал, что скрывать свои переживания от максвелла нет особого смысла. но в то же время надеялся, что он увидит мои намерения.
к тремерам относились с прохладой.
моему клану не доверяли и, может быть, небезосновательно (определённо, небезосновательно), но.., — разговор очень серьёзный. вы понимаете. я надеюсь, что нас никто не слышит, — слега нахмурившись, я наконец перевёл взгляд на максвелла. он был немногим младше меня в момент становления, и потому мы выглядели плюс-минус ровесниками. впрочем, наш истинный возраст тоже не сильно-то отличался. сейчас мне очень хотелось воспринимать это как знак. мелочь, которая бы сулила успех всего предприятия. но моё рацио сопротивлялось.
и я старался поддерживать эту сознательность. как и всегда, — я доверяю вам, — сейчас — особенно. ведь я никак не мог проверить ответ малкавиана, каким бы он ни оказался. и несмотря на то, что в выходные мне удалось провести пару обрядов, которые бы могли мне помочь и привлечь нужные обстоятельства, сомнения одолевали. периодически я выпадал в паранойю: «что, если он предаст меня?», «что, если мы сделаем только хуже, если решимся?». мне не хотелось, чтобы мой клан пострадал. чтобы от опрометчивости моей и моей глупости плохо пришлось ученикам, гостящим в нашей капелле тремерам и, наконец, моему ещё юному и не успевшему даже вкусить свою нежизнь дитя.
каждый раз мне приходилось прикладывать много усилий, чтобы остановиться.
решение принято.
наблюдения проведены.
разум чист, а материалы готовы.
эксперимент должен был состояться.
-у меня есть основы плана. однако мне бы хотелось обговорить его с вами, развить и как-то дополнить, с учётом опыта и способностей нас обоих, – заложив руки за спину и сведя брови на переносице ещё больше, я сделал шаг в одну сторону, затем — в другую. мне всегда нравилось быть на ногах или передвигаться в момент раздумий, — время, которое наступает сейчас, весьма неспокойное. впрочем, вы это и без меня прекрасно знаете. потому.. да, мне пришло в голову, что мы могли бы объединить усилия в укреплении своих позиций. под «своих» я, естественно, имею в виду два наших клана в первую очередь. и лишь в последнюю нас обоих. и ещё.. есть одна вещь, которую мне бы хотелось заметить сразу: я не хочу вмешивать в наш договор других сородичей. ни как союзников, ни как жертв, — короткая пауза, — я понимаю, что это может странно звучать. или, возможно, даже смешно, пусть так, однако, — ещё одна пауза. на этот раз достаточно долгая. мне нужно было собраться с мыслями, — план предназначен для помощи наших кланов друг другу. не больше, но и не меньше того.
чем дольше я говорил, тем больше шагал. и тем быстрее, резче были мои шаги.
-главная цель — сохранение молодняка. в городе неспокойно, и вы уже наверняка об этом знаете.  у меня есть информация от тех, кто видит знаки. лучше не станет. шабаш придёт сюда. но этом в будущем. а сейчас.. а сейчас наш уважаемый князь.. вы понимаете. может произойти всё, что угодно. и если некоторые способны остаться и защищать свой дом, то.. молодые, птенцы, наши — малкавиан и тремеров — могут быть уничтожены. и я переживаю за это, — на самом деле я говорил всё то же самое последние пару лет там, в своей голове, и я искал пути решения. печати. физическое укрепление здания. проверка каждого хода.
теперь у меня возник ещё один, лучший, вариант.
теоретически.
прикрыв глаза, я наконец остановился, — скажите мне, мистер ривз, точно ли готовы выслушать предложение?, — мне нужно было быть в этом уверенным. не только мне на самом деле. никому в этой комнате больше нельзя решать что-либо и отвечать спонтанно, — разорвать наш договор будет нельзя, вы понимаете. и я продолжу свою идею только тогда, когда мы с вами заключим кровную клятву. до того вы абсолютно вольны спросить меня о деталях — я постараюсь рассказать всё, что не является тайным. и ещё, — сделав два шага в сторону, я обернулся, — я бы хотел попросить вас не разглашать никому наш разговор, если вы всё же откажетесь от предложения. а я могу понять и это.
с пару минут, прикрыв глаза, всё также быстро я продолжал ходить из стороны в сторону. взгляд мой, расфокусированный и пустой, падал на регулярные яркие пятна. комната больше не привлекала меня. в голове, словно часы, работал крайне простой и уже выверенный механизм.
остановившись, выпрямившись, открыв глаза и развернувшись, я оказался напротив малкавиана.
меня уже совсем ничто не пугало.
ни предстоящие годы работы.
ни жертвы.
ни даже отказ.
коридор будет построен, чего бы мне это ни стоило.
защищать тремеров и капеллу — мой долг.
больше того, теперь мне было, кого терять.
-на самом деле я знаю, что вы согласитесь.

Отредактировано Howard Todd (2019-10-14 00:31:46)

здесь кто-то был. однако моё внимание расконцентрировалось.
я различал теперь издалека негромкую музыку.
и она овладела моим существом.
цикличная и повторяющаяся игра гитары, неясные и незнакомые мне слова. и труба. этот тяжёлый и нервный, тонкий, дрожащий звук. кислый и победоносный. он продолжал гудеть в моей голове негромким эхо, оповещая о предстоящей борьбе.
в один из циклов, на третьем такте, я как раз поднял взгляд и, наконец, разглядел (смог увидеть?) хозяина дома. будто он сам вдруг решился передо мной показаться, а не я различил его в полумраке (с другой стороны..). вот его голова, его лицо, предельно чёткое и различимое, шея и руки. было бы крайне невежливо, начать разглядывать максвелла так в упор, и потому я отвернулся с усмешкой.
у меня будет ещё достаточно времени.
я был уверен, нам предстоит череда долгих встреч.
а, это радио..
хмыкнув, я ничего не ответил, только лишь посмотрел на малкавиана.
наверное, он знал лучше, и мне действительно не было необходимости говорить о безопасности здесь. по крайней мере, казалось именно так. насколько я мог понять ещё на подходе, его убежище, правда, было защищено. однако эта улыбка..
я бы хотел доверять ей (и доверял в какой-то степени). но.
я улыбался так же, когда боялся.
и хотя было ясно, что максвелл ривз — это не я, волнение всё же присутствовало.
оба мы, а это было в общем-то предсказуемо, всё это время следили за изменениями в лицах и поведения друг друга. мне удалось заметить многое, но тем не менее оставались вопросы.
в частности: что его беспокоит. и беспокоит ли его что-то? (да)
у меня было подобное ощущение, однако не было доказательств. (да)
а я старался не полагаться на интуицию. по крайней мере, свою.
в остальном.. что в остальном?
ни общая рассредоточенность, ни действия малкавина меня не смущали. это казалось мне чем-то естественным и органичным его природе (насколько, конечно, мне удалось её пронаблюдать и изучить до того). к тому же, мы находились не на моей территории, из-за чего подобное поведение было нормальным. по крайней мере, мне так казалось.
может быть, мы действительно были похожи.
-да. всё не зря, — глухо вдруг отозвался я после молчания.
мне нужно было сначала услышать, что скажет малкавиан.
мне нужно было понять его.
понять настолько, насколько это возможно.
и меня удивляла та лёгкость, хм, простота нашей коммуникации. стараясь быть, как и всегда, рациональным, я искал в этом подвох, однако не находил его. может быть, это действительно было нам предначертано? то есть.. не то, чтобы я верил в фатум настолько и в предсказания будущего дословно, но.. то есть, ладно, скорее, в антиципацию и моделирование вариантов, в котором каждый из знаков был. к чёрту. я уже сам начал путаться в собственных мыслях: долгих и вязких, мутных, цветных, густых и пахнущих будто жвачка, — надеюсь, что мы и дальше сохраним наше единомыслие, мистер ривз.
видимо, я ещё не привык к его дому.
мне приходилось читать: такое случается. своего рода защита здания. всё в порядке (по крайней мере, меня не начинает рвать кровью и трясти в лихорадке, как это было бы, если бы здесь работал я. вообще, это забавно. около двадцати лет назад до меня доносилось, что паре слабых сородчией вдруг становилось нехорошо рядом с капеллой. они не заходили в неё, не подходили к ней, но ощущали магию издалека. условно, конечно. кажется, в тот момент я как раз пробовал новое начертание и.. необходимо будет вернуться к этому. позже). мне было сложно представить, что бы происходило со мной, если бы вся защита здесь была активирована. безумие? галлюцинации? голоса?
может быть, я бы увидел комнаты совсем иначе?
стулья в неоновых кровоточащих ранах. и растворитель, капающий с потолка, — вы говорите моими словами, мистер ривз, я поражён, — моё лицо вдруг смягчилось. я ощущал это и удивлялся не меньше. может быть, выражение его сейчас напоминало растерянность и удивление, однако я улыбался внутри себя, — признаюсь, что мне казалось, я никогда не найду такого сородича. и не услышу подобного ни от кого. по крайней мере, своего возраста и положения. но это лирика,
вообще, я избегал лишних слов.
но мне хотелось сказать ему это.
здесь и сейчас.
из-за стены раздался звук, напоминающий белый шум.
после мне удалось различить нечто, чем-то похожее на барабаны.
но лишь похожее.
-фокусы? нет. не люблю фокусы. предпочитаю магию. если же говорить о чудесах — люблю силу духа. глупая шутка.. не шутка на самом деле. хм. ладно, а вообще, — голос мой становился всё тише, а лицо всё озадаченней. и, наконец, вновь оно потяжелело и стало привычным: хмурым, задумчивым и чуть насмешливым. каждая мышца из тех, что я задействовал, приняла своё место.
я никогда не выходил из напряжения, — единственное, — короткая пауза, — единственное исключение, которое я попросил бы вас сделать. мне бы хотелось посвятить в наши планы своё, хм, своего сына, — всё это было очень неловко. я ведь фактически противоречил собственным же словам, — он ещё очень юн, конечно, но у него есть потенциал, в будущем нам, возможно, понадобится его помощь, — я просил максвелла о молчании, однако сам был не в силах его сдержать, — ведь мы не можем охватить все области знаний. и мы не можем освоить все дисциплины. было бы вполне разумно найти кого-то, кто бы позволил нам не беспокоиться об общих пробелах в знаниях и слабых сторонах, — не смотря все на мои оправдания, а я старался быть рациональным, истинная причина крылась в другом.
я должен говорить правду, если доверился. и если мне доверяют.
-я не смогу солгать ему в любом случае. а он меня обязательно когда-нибудь спросит.
переведя взгляд с малкавиана на стену, а затем на пол, я зашагал по комнате, — если вы согласитесь, конечно же, вы так же сможете взять помощника. если вы захотите, — глухо проговорил я, стараясь сосредоточиться на одной точке — небольшом ярко-синем пятне на полу (в общем-то, совершенно не важно, было ли оно там на самом деле), — если у вас есть кто-то, кто, как вам кажется, будет способен помочь в осуществлении нашего плана, — остановившись, закрыв глаза и осознав, что все слова, как бы там ни было, уже услышаны, я перевёл взгляд на максвелла, — вы можете отказаться. я никому не расскажу в таком случае. поиск решения станет моей проблемой. вы можете выбирать.
возможно, мне показалось, но собеседник мой тоже был озадачен.
один вопрос: чем?
наше молчание длилось недолго.
малкавиан заговорил, однако я не отвечал ему. у меня не было необходимости отвечать на каждую его фразу, ведь мои мысли и без того звучали с ним в унисон. мы оба слышали это.
-план. да. пока у меня не очень много идей. главная, основная из них — это тоннель. звучит безумно, но вам должно такое нравиться. извините, — о, я почти что смеялся, сам, как безумный, вытягивая из кармана сложенную в восемь раз карту города, — да, мы бы могли соединить наши дома проходом и, — вдруг прервавшись, я перевёл взгляд на максвелла, в левой моей руке вместо карты уже был скальпель — можем поклясться прямо над картой. достаточно символично? вы любите символизм?, — было уже не важно, какой процент доверия я имел к этому малкавиану. уровень моего напряжения был максимальным, — мне это нравится. говорящие вещи. не в прямом смысле, конечно.
медленно на пол падали крупные и тяжёлые капли.
я стоял с вытянутой вперёд правой рукой и оголтелой улыбкой.
по крайней мере, мне так казалось.
можно ли быть в чём-то уверенным в доме малкавиана?
в общем-то, уже идя сюда, я был готов рисковать.
именно так.
и потому..
если не знаешь, что делать, — делай шаг вперёд.

Отредактировано Howard Todd (2019-11-09 22:33:32)

музыка прекратилась.
и я молчал.
по крайней мере, мне так казалось.
всё, что касалось действий и ощущений здесь, подвергалось сомнению.
но, как ни странно, это нормально.
я понимал, куда направляюсь. и я осознанно не накладывал на себя никаких защитных чар. мне было важно понять, с чем же придётся работать далее. кто меня встретит. и..
«пусть единомыслие станет нашим ядром».
слова малкавиана повисли в воздухе, словно цепляясь каждой из своих букв за осязаемые, однако ненастоящие, невидимые иголки.
я ощущал их всем своим телом.
я промолчал.
я кивнул.
необратимость сложившейся ситуации в какой-то момент наконец отрезвила меня. и потому я, собравшись, снова задумался. не было больше смысла мучить себя сомнениями по поводу нашего с мистером ривзом друг к другу доверия, а также моего страха перед возможной ловушкой. мы уже были здесь. мы уже разговаривали. мы уже обсудили начало плана. он знал достаточно и даже больше в какой-то степени. именно потому мною и было принято следующее решение: если вдруг малкавиан откажется от кровной клятвы, то мне придётся напасть на него. сразу же. честно. и мне придётся стоять до конца.
впрочем, я был уверен: этого не случится.
и потому мог говорить. опять.
-это действительно весьма хороший задел. жаль только, что он один, сам по себе, не гарантирует всего успеха. но мне не привыкать к усердной работе. вам, я надеюсь, тоже.
малкавиан улыбался.
но до сих пор мне было неясно, что же скрывалось за выражением его лица.
он всегда будто присутствовал одновременно здесь и.. не-здесь (мне пока сложно было предположить суть этих мест). возможно, хм.. эта его улыбка предназначалась совсем другим существам? его безумие.. какое оно? я представлял максвелла ривза, рослого широкоплечего малкавиана, бредущим по голубым и тёмно-фиолетовым выжженным и пустым неоновым пастбищам в не по размеру большой соломенной шляпе со шнурком, соединённым под подбородком бусиной бирюзового цвета. со взглядом, одновременно строгим и безмятежным, всё это время направленным в мерно плывущий густой багровый туман, из-за которого слышались странные звуки. вот он взмахнул рукой, и всё затихло. свистнул, и внутри пелены всё задрожало. «слушайте! слушайте!». в общем-то, совершенно не факт, что в той потьме возятся между собой его «детишки». кто они? странные мысли. и..
нет. слишком много вопросов.
это всё дом.
устало я начал тереть ладонью сначала лоб, затем — глаза.
в общем-то, новый опыт не будет лишним. до того я не общался с малкавианами настолько тесно. и никогда не был.. в гостях. чёрт, это даже смешно.
я резко остановился, — да. но, послушайте, — голос теперь зазвучал сухо и холодно.
и пусть внутри мне было ясно, что максвелл не столь враждебен, сколько.. рационален (вот уж неисповедимы пути в малкавианском доме), однако, — он бы лишь знал о плане, но не участвовал в нём. пока не научился бы и не.. подрос. просто. хм. я буду отвечать за него, в любом случае. за каждое слово и действие моего сына, — мне больше не хотелось оправдываться. и не хотелось кого-либо уговаривать. а ещё — выглядеть пустословом (видимо, мне предстояло искать другой путь), — но, как уже было сказано, решаете вы.
максвелл был обеспокоен.
я это видел. и понимал его.
мне бы, наверное, тоже совсем не понравилось бы подобное. это, как минимум, выставляло меня зависимым от эмоций и ненадёжным. верно, мне стоило бы начать своё предложение с данной поправки. но.
всё дело в том, что план предназначался в частности и в особенности для моего ребёнка. не только как для представителя молодняка тремеров, но и.. вообще. фрэнсис.. он должен знать, как поступить, если со мной что-то случится. и должен знать, как помочь остальным.
малкавиан молчал.
а моя и без того уже никакая надежда таяла подобно свечке.
что?
переведя взгляд на максвелла, я задержался сначала на вздрагивавших тяжёлых чёрных тенях, падавших на лицо моего собеседница, а затем, вдруг осмелившись, взглянул ему прямо в глаза, — я благодарен вам. за доверие, — пауза, — всё, что я говорил до того в силе. и если что-то произойдёт, а я не думаю, что случится подобное, спрашивайте с меня, — из-под прикрытых век я наблюдал теперь лишь половицы. мне показалось, они качаются. будто от чьих-то шагов. но мы не двигались, — да. да. конечно, — пробормотал я рассеяно, — так будет честно.
теперь, когда волнующий меня вопрос был закрыт, мы могли приступить к плану.
необходимо было собраться с мыслями. иначе мы потеряли бы драгоценное время. и пусть у нас его, как могло показаться, более чем достаточно. нет. на самом деле это не так (и никогда не было так), — да. да. конечно. это была моя первая мысль, мистер ривз. и потому я предлагаю использовать уже построенные коммуникации минимально. вы понимаете, что я имею в виду?, — на самом деле глаза у меня горели только лишь от одной мысли об этом, — наш тоннель. только наш и ничей больше. знаете. только наш. никто о нём не будет знать. никто его не найдёт. мы его спрячем. мы его защитим. закроем общими чарами. вашими и моими, — мысли цеплялись, связывались в единый смысловой луч (с началом и без конца), слова чеканились поочерёдно. негромко, однако чётко и максимально разборчиво, — они не смогут найти его. а если смогут, то не пройдут далеко. я готов всё вложить, всего себя вложить, все свои силы, чтобы они это не сделали. у меня уже есть несколько вариантов печатей. да! выверну наизнанку, выпотрошу, всю кровь достану, город затопит. никто не сможет напасть на наш молодняк в этих тоннелях. никто не сможет обидеть их. и они будут защищены, если такое потребуется. пока не придут к конечной точке. что ж, — резко я замолчал, — в таком случае, забота о новоприбывших ляжет на нас, смотря в какое убежище и кто придёт, — пауза, — а.. об убежище. вы, верно, знаете, что капелла закрыта и туда могут попасть только тремеры. у меня есть вариант на этот счёт. я предлагаю своё убежище. это большие апартаменты, там есть питание. немного спальных мест. однако это решается. я готов выделить первый этаж своей квартиры полностью. и часть второго. но, к сожалению, не все из имеющихся на нём помещений.
на самом деле этого было достаточно.
более чем.
время шло.
время шло где-то вне стен данного дома.
здесь же, наоборот, оно скакало. то замирая, то как-то бешено и насмешливо прыгая вокруг нас.
вот мы приветствовали друг друга, а вот стоим напротив, и наша кровь медленно капает на упавшую карту.
а потом.
всё изменяется.
ошарашенный, я пытаюсь пойти назад, однако максвелл держит меня. я бы хотел его оттолкнуть по привычке, но мне сейчас необходима поддержка. и плечо моё вдруг не тяготит его рука. я плохо вижу малкавиана, однако слышу его спокойный голос.
но мне нехорошо.
вокруг всё.. плавится. и плывут белые тени, будто бы мир инвертировался, и ещё.. чёрт. что за чёрт?! я оборачиваюсь и различаю неподалёку странных существ, образы из описаний ночных кошмаров. их очертания. грозные и тяжёлые, — они?.. они? придут?.. кто?.. они.. я кажется, вижу. что это? я никогда не наблюдал подобного, не могу даже представить.., — всё так же повернув голову, я стоял, упёршись взглядом в оскалившихся созданий. теперь мне были видны и их широкие пасти, — вы.. вы всегда это видите, и до того вы.. вы.. чёрт. вы.. вы на это смотрели? это опасно, это нас слышит?, — наконец я обернулся к максвеллу, — не лгите мне. оно понимает, что мы говорим? оно понимает, о чём шла речь?, — выдернув руку, я развернулся и сделал шаг вперёд по направлению к мерцающим в странной белёсой дымке созданиям. чем бы они ни являлись, это меня не волновало, — я буду атаковать, если да.
малкавиан говорил что-то.
но я не слышал.
я смотрел опустошённым взглядом, как исчезали в видимых до того очертаниях комнаты существа. и как мерцал, сбегая в щели, ставший за долю секунды ярко-зелёным туман (всё это навсегда запечатлеется в моей памяти), — что? безопасность? простите, — нахмурившись, я повернулся обратно к максвеллу, — да. да. пожалуй. пойдёмте. я посмотрю, что можно сделать.
на самом деле мне просто очень хотелось покинуть комнату.
впрочем, с другой стороны, мистер ривз был очень кстати с этой идеей.
мои защиты обычно никогда не подводили.
и если можно было отметить союз подобным подарком, почему нет?

Отредактировано Howard Todd (2019-11-13 03:19:46)

мне.. мне потребуется какое-то время, чтобы смириться с тем, что я сейчас пережил.
о, да. сон разума рождает чудовищ. я слышал.. раньше.
однако это впервые происходило со мной. и наяву.
и они были настолько близко.
и настолько..
хватит.
собрав все силы, я постарался сосредоточиться.
так, в тишине, мы оба стояли какое-то время.
волны безумия, полные холода и мурашек, то находили на всё моё существо, то отступали. однако иглы задерживались во мне. и я с усилием избавлялся от них, мысленно вынимая их за второй острый край. одну за другой.
но они не кончались.
а ещё этот туман..
хватит.
всё.
также я был слегка ошарашен вопросом максвелла.
нет, не так.
я был слегка ошарашен тем, что теперь мне приходилось искать ответ на него.
и снова это не так.
ответ на самом-то деле был на поверхности.
однако стоило больших усилий не раздавить его. и не спрятать, — нет. не всегда. просто. теперь, ну.. мне есть, что защищать.
и кого
-и кого.
переведя взгляд куда-то вниз, отвернувшись, нахмурившись, я приложил очередное усилие, чтобы собраться, — я.. да, я знаю, что это было не совсем правильно и.. опрометчиво и.. ладно. мы дали клятву сохранять тайну, я её сохранял. по крайней мере, я был готов к этому, — неловко вышло, конечно, — как видите, иногда мои подходы могут быть.. радикальны.
выпрямившись, я развернулся и посмотрел в глаза максвеллу.
мне можно было бы не стесняться своей действительной мотивации. и хотя я не солгал в объяснении, его необходимо было дополнить (раз уж мы договорились о честности, хоть и без слов), — к тому же мной было сказано многое. в том числе про моего ребёнка. а я не знал, кто эти существа, насколько они разумны, насколько и вообще враждебно ли они настроены лично ко мне, моему клану, иным формам жизни и. что ж. мой опыт.. разный. да, я всегда готовлюсь к худшему. знаете. эти.. объекты.. они не выглядели похоже на тех, кто идёт на контакт. потому, хм. я просто действовал так, как поступили бы многие, полагаю, — молчание, — ни одна тварь, живая, мёртвая, настоящая, не настоящая, не тронет моего сына, — закончил я сухо, негромко и замогильным голосом.
что же, мне будет необходимо ещё немного времени.
нужно собраться, взять себя в руки. я понимал это.
как и то, что сейчас дело было не в доме. отнюдь.
вот так всё просто.. о. это.. огромное ощущение, — ладно. пойдёмте.
все эти помещения больше не действовали на меня.. так.
или, по крайней мере, мне так казалось.
на самом деле мне было всё равно. я шёл за малкавианом, стараясь не отклоняться от выбранной им траектории, пусть и весьма чудаковатой (видимо, на это были свои причины. неудивительно) и думал, думал, и думал. мне было неспокойно. ладно. не знаю. я верю максвеллу и не думаю, что он солгал мне по поводу тех созданий. видимо им, скорее всего, правда плевать на нас и наши планы. но, тем не менее, может быть, мне не стоило впутывать в это фрэнсиса? что если он столкнётся с ними когда-нибудь? что если эти твари увяжутся вслед за мной, и я не буду рядом в нужный момент? стоп. так. стоп. мне нужно успокоиться. мне нужно успокоиться. мне нужно успокоиться, чёрт возьми. ничего не случилось. они, вообще, возможно, не настоящие, это же малкавиане и.. чёрт, нет, — кто это был?
уходить ответа я не намерен.
мы продолжали следовать по коридорам.
тело автоматически то отклонялось, то возвращалось в прежнее положение.
и эта долгая, бесконечная, как мне казалось, прогулка, будто бы стала напоминать ритуал.
-не сержусь, — как-то растеряно пробормотал я, сосредоточившись и, наконец, оглянувшись, — и даже, хм, понимаю в какой-то степени. моё убежище.. оно.. по факту, это подпольная клиника. я принимаю там тех, кто не способен получить помощь иначе. и хотя люди в моём представлении не бесхозные тени.., — молчание. я не хотел быть вновь осмеян, — вы меня понимаете. я надеюсь.
мы пришли.
или.. не так. о, наконец, когда мы пришли. снова не так. о, это место.. оно напоминало мне что-то, однако я не мог вспомнить, что и когда, где и при каких обстоятельствах я мог бы видеть комнату, помещение, подобное этому.. может быть, в вызванном ритуалом сне. или глубокой двенадцатичасовой медитации.
как бы там ни было, я всё равно не мог утверждать, что это было оно.
зато я был уверен в другом, подвал — отличная точка для старта.
-более чем.
то, что случилось потом, наверное, навсегда запечатлится в моей встревоженной памяти.
я ощутил себя юным мальчишкой, в первый раз поигравшим с механикой или какой-нибудь ерундой, сделанной на основе известной всем фарадеевской клетки. и так, от страха и рефлекторного, животного ужаса мы пришли (я пришёл) к лёгкому и тягучему, как смола, детскому любопытству.
ох. фантастически.
эван рассказывал мне однажды о чём-то подобном, но никогда мне не приходилось самому пробовать подобный ход. внешне как зеркало. это.. отлично!, — мне нравятся ваши.. штучки, — негромкий смех. может быть, я бы и сам когда-нибудь (предварительно расспросив, если такое было бы, вообще, возможно) тоже бы обзавёлся подобным, но.. эксцентрика никогда не находилась в ряду моих интересов..? привычек? не важно, — сколько ещё всего, наверное, у вас здесь есть, — даже не собираясь скрывать улыбку, я оглянулся.
кабинет максвелла напоминал мне о молодости.
не один я, что, в целом, было естественно, рефлексировал свои юные годы и тяготел к привычной мебели, стенам и антуражу. книги и письма. какая прелесть. видел ли он то же самое? стеллажи и бумаги, — у вас хороший вкус, — опустив брови и рассмеявшись, или, скорее, издав короткий, глухой смешок. один. ещё один. и ещё. я чуть прошёлся, — да, — слова максвелла в одно мгновение выдернули меня из мечт о юности и вернули в реальность. как бы там ни было, мы говорили о деле. и, вообще, сегодня я ощутил.. достаточно.
мне казалось, этого хватит на всю нежизнь. и даже больше. полный спектр, — я благодарен вам за предложение. да. конечно. мы разместим наш молодняк, решение всегда есть.
короткая пауза.
-но я надеюсь, нам не придётся его искать.
помолчав ещё с минуту, поозиравшись по сторонам, поизучав конверты и книги, наконец я перевёл взгляд на максвелла. снова, — мы говорили об усилении защиты, — моё привычное состояние возвращалось. я принимал и ощущал его с удовольствием. серьёзность, рациональность и абсолютное, нерушимое, вечное и извечное моё спокойствие, — можно расположить печать на двери — этого не хватало.
и вот я, прежний я, настоящий, тот, кто пришёл сюда, говорил.
и хотя что-то во мне переменилось, — но, вообще, мне кажется наиболее правильным начать со входа, — то чувство, с которым я сейчас проговаривал свои слова, давало мне понимание: эта проверка пройдена. и мы сработаемся в дальнейшем.
и пусть безумие малкавиан меня обожгло. этот шрам на подкорке останется напоминанием о нашем союзе. и важным маркером нашей разницы. что станет частью моих исследований. к тому же.., — решайте сами, — первый урок прошёл не зря для нас обоих.
по крайней мере, я верил в это.
и видел происходящее так.
-скажите, сколько печатей вам требуется. если не больше трёх и вы готовы дать мне ещё порядка полутора литров крови, в том числе и немного своей, — что до другого, необходимое я взял с собой, будучи совершенно уверенным в успехе переговоров, — то я закончу работу до того, как рассветёт.
моё расположение стоило многого. очень. и совершенно не зря.
максвелл открыл мне дверь в его мир. жуткий, но тем не менее, потрясающий.
во всех смыслах.
видимо, настало время показать ему свой.

Отредактировано Howard Todd (2019-11-25 03:21:27)

время шло.
оно шагало за нами по этому дому. изредка обгоняя.
в эти моменты я видел во взгляде максвелла больше, чем интерес, пусть и своеобразного, но тем не менее исследователя. могут ли столь закрытые немолодые сородичи быть друзьями?
-мне лестна ваша оценка. но, всё же, максвелл, моя гуманность — это лишь уважение, в том числе и к себе. без первого невозможно второе. я не питаю любви к какой-либо из форм известной мне жизни, но априори считаюсь с её спецификой и правами. как бы там ни было, мы должны соблюдать биоценоз. как минимум, — пауза, — думаю, да.
эта ночь мне запомнится. определённо.
насыщенная событиями сама по себе, она несла в себе больше, чем договор, знакомство, открытие и чудовищ. уже какое-то время я ощущал. и мои чувства будто бы были слегка острее. каждое слово, каждая мимолётная и случайная мысль кололи будто булавки, спрятанные по швам костюма.
что ж, я давно не был так взбудоражен.
нет. я испытывал радость. и я всегда ощущал себя хорошо рядом с сыном, если он был в порядке. а если нет — переживал. однако.. всё это было связано с ним.
свои проблемы, как мне казалось, я давно похоронил.
-никогда они не говорят до конца, думая, будто бы им подвластны все, даже самые страшные, наши секреты, а их нам — нет, а ещё — хватит.
невероятно.
у меня не хватило чего-то (внутри) сейчас, может быть — выдержки, чтобы сдержать себя.
и я почувствовал, как напрягается моё лицо в области носа, а затем — рта, как опускаются брови. и
нет. я не должен был говорить это.
и делать это.
по выражению лица и взгляду малкавиана было понятно, что он достаточно трепетно относился (или относится?) к своему сиру. не безболезненно. но тем не менее.
что ж..
у меня уже не было раздражения к эвану.
но я не понимал.
что-то внутри тянуло, долго, мучительно. и я терялся в груде вопросов, самым большим и громким, а также важным, определяющим всё моё существо, из которых было «зачем?», — простите, если задел.
стоит быть сдержаннее. в дальнейшем.
когда-нибудь, я надеюсь, у меня всё же получится перешагнуть и это тоже.
работа.
вот что всегда помогало мне прийти в норму.
и совершенно неважно, что это было: лечение людей в провинции, спасение жизней солдат, кровавые и изнурительные ритуалы, другое — я собирался. сразу же забывал обо всём, что меня беспокоило, и начинал делать то, что обязан. то, что умею. то, что я, в общем-то, на самом деле люблю.
точно и методично. без спешки. однако оперативно.
я не умел работать иначе.
и не прощал ошибок.
по крайней мере, себе.
-отлично.
мои печати.
я делал это не в первый раз. и не в последний. но ещё никогда — на чужой территории.
потому прибегать к уже привычным не стоило. наоборот необходимо было выбирать вдумчиво, осторожно: секреты тремеров не моя собственность, и я не смел (и не смею) делиться ими ни с кем. никогда. в том числе с теми, кому хоть как-то симпатизирую (а это редкость). и ещё.. что ж. полагаю, уже не важно.
у меня уже был запланирован один вариант в любом случае.
но это произойдёт немного позже.
малкавиан говорил.
он, очевидно, не ожидал инцидента. не думал, что так случится и сейчас переживал и пережёвывал всё это вслух. для себя тоже, по крайней мере, мне так казалось, в том числе, и поэтому я решил не отвечать.
по максвеллу было видно: у него есть ещё слова для меня.
да. это вызвало бы подозрение. и в лучшем случае мы разошлись бы, а в худшем.. я не хотел представлять это. теперь — особенно.
на самом деле моя агрессия, сильная и неожиданная, никогда не была следствием моего дурного характера или отсутствия воспитания. или.. нет. я просто был на защите тех и того, кого и что люблю.
я был готов защищать. всегда и ото всех. любой ценой.
в том числе — и ценой своей нежизни.
у меня никогда не возникало сомнений. и никогда не было замешательства.
если когда-нибудь мне предстоит погибнуть в таких обстоятельствах, я заберу угрозу с собой. никто и никогда не тронет тех, кому я дал обещание. никто и никогда даже посметь не сумеет напасть на тех, кому я хотя бы раз поклялся в своей протекции.
вот так всё просто.
просто и, как мне кажется, правильно.
из-под опущенных и отчего-то совсем тяжёлых по ощущению ресниц я посмотрел в сторону максвелла. быстро. буквально, пару секунд. а затем сразу же отвернулся и сделал пару шагов по направлению к противоположной стене.
слова, слова, слова, молчание.
нет. это неудивительно. я уже понимал, осознавал, нащупывал в своём разуме, памяти и вокруг доказательства его словам. определённо, мне предстоит обдумать многое и многое перечитать, прочитать, но.. всё же.. чёрт. подумать только, сколько ещё неведомых, страшных и странных, чудаковатых, прекрасных и потрясающих тайн ждёт меня впереди? сколько секретов откроется, и сколько головоломок вдруг обретёт простые контуры? только вот..
готов ли я ко всему этому?
справлюсь ли я?
молчание.
да. это были определённо правильные слова.
и максвелл вовремя их сказал. я ожидал от него подтверждения безопасности. иначе бы просто так не ушёл, не разобравшись и не продумав всё, а ещё.. он тоже это сказал. он тоже выговорил это слово. он не скривился. не рассмеялся. и, может быть, немного, совсем чуть-чуть, перешагнул через себя.
хороший знак.
мы точно сработаемся.
через какое-то время, слегка нахмурившись, я отозвался, всё также не поворачиваясь, — благодарю за столь подробный рассказ. кажется, я понимаю. хм. да, — мне нужно будет подумать об этом, — если вы не возражаете, я бы задал вам ещё немного вопросов об этих.. мионах и.. и стигийцах. надеюсь, не перепутал. только.. немного позже.  мне требуется какое-то время, чтобы всё структурировать.
пауза.
как бы мне ни не хотелось, я не мог, не имел права (и, если честно, желания, скрытого где-то внутри и не совсем рационального) оставлять максвелла без ответа.
ведь он открылся мне.
пусть, вероятно, не до конца. но он открылся.
а это редкий знак уважения. и доверия.
я ощущал необходимость в подобном жесте.
-честно, не знаю, поверил бы или нет. наверное, это зависело бы от того, как бы вы мне об этом сказали, — помолчав с пару секунд, я чуть прищурился одним глазом, наклонил голову и, поджав губы в какой-то сумбурной горькой улыбке, хмыкнул, — я был скептичен когда-то, но не сейчас. скажи мне кто-нибудь лет так сто тридцать назад, что есть создания, подобные нам, я бы лишь рассмеялся. но.. но мы сейчас существуем, говорим. мы с вами.. и говорим о скрытом от остальных. мы сами — скрытое от остальных, — молчание, — так что, возможно, я бы и смог вам сразу поверить.
хотя всё это было бы опрометчиво.
впрочем, сейчас, после того, как я смог лично столкнуться с теми потусторонними и пугающими созданиями, я был уверен в том, что они существуют. не в нашем плане, конечно, но существуют.
на самом деле.
эта.. энергия.
их энергия. ощущалась.
вряд ли подобный поток сможет создать кто-либо, — а ещё, если позволите, один вопрос, — пусть даже сильный малкавиан, — что тогда видели вы? видели вы, вообще, что-нибудь? у меня нет подобных.. талантов. мой мир обычный, — на самом деле я слышал об их способности нагонять «морок», безумие, но.. те фигуры, те существа.. это не то.
то, что я видел.
оно — другое.
и ощущается по-другому, — и все мои секреты просты.
у меня никогда не было аналогичного ощущения, однако были похожие. и ещё.. ладно. нет. если бы я мог как-нибудь выразить их, — если мы говорим о моих личных секретах. я полагаю, не каждый малкавиан видит.. как вы, — может, и вам открылось какое-то таинство, неведомое, неизвестное даже тремерам. по крайней мере, их подавляющему большинству, — хотя.. не знаю, что я бы смог предложить.
всё также не разворачиваясь, я снова сделал пару шагов к стене.
-да ладно вам, — голос мой прозвучал довольно сухо, пусть и смущённо, и руки, сцепленные за спиной, совсем не дрогнули, однако где-то внутри себя я улыбнулся.
-как бы там ни было, убеждаюсь всё больше: мы с вами точно сработаемся.
теперь пора.
какое-то время пришлось потратить на смену места и подготовку. но это мелочи. я горел. вместе с тем полыхало, гремело и было вновь готово к работе моё умершее сердце. или скорее та его часть, которая поэтично, звалась бы сердцем или.. нет. в общем-то, не имеет значения.
положив руки на дно широкой, заполненной до краёв кровью, чаши, я обратился к максвеллу, — печати будут не совсем те, которые я обычно делаю. всё-таки это ваш дом. и я учитываю его особенности. к тому же, хм, буду честен — я не смогу использовать привычный мне объём знаков. это не поощряется вне тремеров, а я забочусь о своём клане. но, тем не менее, защита будет. и она будет весьма хорошей, — достав из чаши руки, одну за другой, рывком, не мешкая, я развернулся и подошёл к первой двери, — вы можете остаться здесь. и смотреть. все сорок восемь знаков, которые будут задействованы в печати, набраны из разных школ и, в общем, здесь будет не только тауматургия. да. это позволит мне быть уверенным в том, что печать не навредит вам.
густая, теперь уже почти горячая, кровь текла по брюкам.
и на полу вслед за мной, иногда прерываясь, тянулся тёмный, блестящий след.
может быть, кто-то бы посчитал мою работу руками грубой.
может быть, где-то внутри себя я оставался (да, до сих пор) простым провинциальным врачом, предпочитающим грубые и примитивные в какой-то мере решения, но.
так было нужно.
и, мне казалось, надёжнее, правильнее, сильнее быть не могло.
-если почувствуете себя нехорошо, то выходите. сразу же. без вопросов.
принцип «не навреди». как и всегда.
-но я надеюсь, что вы перенесёте это нормально.
время пришло.
мне было сложно сказать, ответил ли что-то максвелл. я уже совершенно не слышал его, сосредоточившись на работе. руки жгло, но это было приятное для нашего вида тепло. и очень сильная, очень особенная, другая магия. для меня честь исследовать и развивать её.
короткое заклинание. далёкий звук несуществующей, всегда зовущей часовни.
правой рукой, по часовой стрелке, я начал выводить на дверях, по всей их площади, кровавый круг.

Отредактировано Howard Todd (2019-12-14 00:50:40)